Задача этого предприятия - изучение поэзии в трёх - устной, письменной и
экзистенциальной - формах. Я думаю, с поэзией можно иметь дело с
нескольких позиций - собственно творческой, критической (критика это попытка понять,
какие культурные, частные, социальные, политические и другие обстоятельства
порождают тот или иной текст, его бытование и восприятие), и переводческой (перевод в
широком смысле как некоторая адаптационная деятельность, прикладное самовыражение,
зачастую с просветительскими целями), и, наконец, сторонней, читательской.
Хорошо было бы понять, что общего в этих позициях и чем они различаются.
Поэзия для меня – в широком смысле – это потенциально любой элемент вербального
потока (письменного или разговорного), который производит то или иное эмоциональное
воздействие на меня - за счёт того, что в звуковом, в стилистическом, в логическом и в
каком угодно другом смысле производит некий надлом, разрывает привычную языковую
ткань, выпадает из своего контекста. Задача поэта - услышать, пережить или породить
такой языковой надлом и зафиксировать его в конвенциональной форме.
Поэтому поэзия в узком и формальном смысле слова – это речь, записанная (чаще всего в
столбик, но иногда и в строчку, в подбор) на бумаге, либо произносимая (пропеваемая и
т.д.) устно, которая называет себя поэзией, а значит априори претендует на то или иное
эмоциональное воздействие. "Стихи это всё то, что автор называет стихами" - я согласен с
этим тезисом, но его нужно слегка развить - называя свои тексты поэзией, автор вводит их
в совершенно определенный - поэтический - контекст, полагая, что они могут составить
конкуренцию текстам, которые уже канонизированы в этом качестве. И, соответственно,
насколько ему удастся убедить в этом аудиторию, настолько его тексты будут признаны
(хорошей) поэзией.
Таким образом, первый признак поэзии - это способность оказывать эмоциональное
воздействие в конкуренции с другими текстуальными произведениями. Второй её
обязательный признак - способность выходить за пределы чисто текстуального
существования, оказывать физиологическое воздействие на воспринимающего, а, значит,
и на вещественную реальность.
Иными словами, существует чисто внешний, безоценочный критерий и два только что
приведенных, вроде бы субъективных. Однако меня, как многих, всегда волнует
вопрос: возможна ли объективная оценка в поэзии, и, если да, то какие могут быть
критерии объективности? Хотелось бы понять это прежде всего.
Предполагается выпуск разнообразных альбомов и отдельных треков, в которых будут по-
разному представлены те или иные поэтические тексты разнообразных авторов. Все
записи будут храниться в виде mp3 файлов на сайте, некоторые, может быть, - тем или
иным образом "презентоваться". Замысел также предполагает рефлексивную часть –
невыносимо скрупулезное, а, может быть, наоборот, краткое осмысление того или иного
автора, его текстов или моей собственной работы над ним. Подомнет ли под себя эта
рефлексивная часть скромные звуковые эксперименты, или же, наоборот, рассуждения покажутся
ненужным довеском к ним, а, может быть, обе части покажутся несостоятельными и даже
близко не смогут ответить на поставленный основной вопрос - это трудно загадывать. Я
также не знаю, продвинется ли этот проект дальше первого альбома. Я не рассчитываю на особый
успех этого замысла в медийном плане, но, на всякий случай, условия распространения остаются прежними.
Любому желающему могу выслать (при оплате пересылки и стоимости диска) или передать
компакт-диск с тем или иным альбомом и вкладышем к
нему. Заранее прошу прощения, если представляемый материал будет вызывать сомнения
в художественной одаренности, профессионализме, умственной полноценности и других
качествах автора, либо покажется оскорблением того или иного поэта.
Если я поэт или актер, то ведь не для того же, чтобы сочинять или декламировать
стихи, а для того, чтобы их проживать. Читая стихи вслух, я не жду рукоплесканий, я
хочу вживе почувствовать тела – да-да, тела – мужчин и женщин, почувствовать, как
они содрогаются и поворачиваются в лад с моим собственным, поворачиваются от
тупого созерцания сидящего будды с неподвижными членами и выставленным наружу
знаком пола – к душе, я хочу сказать, к полному и неподдельному воплощению целостного
бытия поэзии. Я хочу, чтобы строки Франсуа Вийона, Шарля Бодлера, Эдгара По или
Жерара Нерваля снова стали подлинными, чтобы жизнь вырвалась из книг, журналов,
театров и церквей, удерживающих её силой, распинающих её, только бы не пустить на
свободу, и чтобы она достигла уровня, где обитает внутренний образ тел…
Антонен Арто, из письма Анри Паризо из родезской психбольницы.
